Унаследованный от первой половины XIX в. интерес к Англии как «великой
мастерской мира» после реформ Александра II переходит на новый виток. Повышенное
внимание объяснялось проблемами, которые выдвигались в те годы российской
действительностью. В экономическом, общественно-политическом и социальном
устройстве Англии было много привлекательного для русских сторонников реформ. С
одной стороны, это крупнейшая промышленная держава мира, с другой —
монархическая страна с сильными олигархическими традициями и принципами,
одновременно имеющая двухпалатный парламент¹. В XIX в. европейские государства,
и Англия в том числе, становятся привлекательными объектами путешествий. Не
только утилитарные цели влекут путешественников (коммерция или лечение), но все
более значимым в мотивации маршрута становится потребность знакомства с другой
культурой, близкое изучение искусства, литературы, театра, стремление любоваться
красотами природы. Эта «более элементарная сторона» европейской жизни наших
путешественников мало исследована.

В богатой литературе странствий можно выделить два блока исследований: первый —
так называемая «литература путешествий», второй — исследования в области
экономики, истории межкультурной коммуникации и туризма. В «литературе
путешествий» долгое время объектом исследования оставался лишь текст, стиль
авторов, поиск заимствований из других произведений, которые часто
использовались в таких сочинениях. Одним из итогов, наиболее интересным для
данной работы, является вывод о том, что значительная часть опубликованных
«путешествий» была лишь умозрительной².

Исследования с анализом впечатлений путешественников довольно многочисленны³.
Авторы анализировали впечатления русских
путешественников об англичанах и об Англии, выявляя факторы, влиявшие на
создание образа страны и нации. О результате таких исследований можно сказать
словами А.Б. Давидсона, которыми он характеризует последнюю книгу Н. А. Ерофеева
«Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских»⁴: «Туманный Альбион» —
книга о России, о ее духовной жизни. Такой тщательный и не прикрашенный разбор
взглядов русских на чужую страну помогает что-то лучше понять и в самой
России»⁵. В последнее десятилетие стало актуальным изучение представлений
народов друг о друге⁶. Особо хотелось бы отметить книгу С. В. Оболенской, где
проблема «свой» — «чужой» ставиться в аспекте национальных различий и
национальных вопросов XIX в.⁷

Вторая половина XIX в. — период интенсивного развития туризма, становления его
как профессиональной отрасли. Эта тема интересна как с точки зрения изучения
истории туризма вообще, так и русского туризма в частности. Источниками для
изучения послужили путеводители⁸ и путевые заметки русских путешественников. По
классификации Н. А. Ерофеева⁹, использованные заметки можно систематизировать по
следующим типам путешественников:

— дипломаты и чиновники (великий князь Константин Николаевич, который оставил
дневниковые записи о своей поездке в Англию)¹⁰;
— ученые, предприниматели, деловые люди, приезжавшие устанавливать
профессиональные, научные контакты, работать в библиотеках (А. И. Кошелев¹¹,
который бывал в Англии несколько лет подряд на всемирных выставках; А. И.
Пыпин¹², литературовед);
— эмигранты (сюда можно отнести социалиста П. А. Крапоткина¹³, бежавшего из
России и работавшего в английских «Nature» и «Times»);
— туристы, ехавшие в Англию без определенной цели (А. Забелин¹⁴, интересовался
государственно-политическим устройством, общественной жизнью, настроением масс);
— писатели и люди окололитературных кругов (русские журналы охотно печатали
«Лондонские заметки» поэта М. Л. Михайлова¹⁵; «Зимние заметки о летних
впечатлениях» Ф. М. Достоевского¹⁶; «Фрегат «Паллада» И. А. Гончарова¹⁷;
статьи¹⁸ и «Письма об Испании» критика и искусствоведа В. П. Боткина¹⁹.
Сохранились для потомков «Дневник заграничной поездки» драматурга А. Н.
Островского²⁰, его переписка с И. Ф. Горбуновым²1; воспоминания о пребывании в
Англии русских писателей И. С. Тургенева²² и Д. В. Григоровича²³.

Один из популярных журналов середины XIX в. поместил статью «Туристы вообще и
особенно русские», в которой о туризме говорилось как о новой реалии
современности. «Туристы — явление нового времени», — начинает свое письмо в
«Отечественные записки» Н. Ливенский. Он признавал, что и ранее люди выезжали из
своей страны, но для них путешествие было подвигом, «сном на яву, превратившуюся
в реальность сказку»²⁴. И не только неналаженность транспортных связей, а часто
и отсутствие их, и другие неудобства пути сдерживали «людей того времени».
Ливенский так формулировал главную причину, по которой люди предпочитали
оставаться дома: «…привычка к своему очагу, отсутствие любопытства, а чаще всего
боязнь нового и неприязнь чужого». «В гостях хорошо, а дома лучше», — говорили
наши предки, что, однако, вовсе не значило, что «дома» в самом деле было лучше.
Оно могло быть и хуже, да зато свое, а хорошо ли, дурно ли, да свое и составляло
именно ту особенность, которая отличает старые времена от «новых»²⁵.

Технический прогресс сыграл свою роль. Мир, и Европа в частности, оплеталась
сетью железных дорог, и, наверное, только самый ленивый и апатичный человек, из
числа имевших достаток, оставался дома.

Несмотря на общую возросшую мобильность народа, на желание узнать другую страну,
победившее боязнь расстояний, следует отметить немаловажный фактор, влияющий на
выбор места отдыха, — это внешнеполитическая ситуация. Отношения России и Англии
во второй половине XIX в. были натянутыми. Отсюда и многие негативные оценки и
стереотипы восприятия чужой культуры русскими путешественниками. Естественно,
что в периоды сближения двух стран, интенсивного торгового, политического и
культурного обмена в печати появляются богатые и разнообразные сведения об
Англии, как это было в первой половине XIX в. А периоды нарастания враждебности
приводили к своеобразному искажению и обеднению образа чужой страны и ее
культуры. Именно этим и отличалась вторая половина XIX в.

Среди авторов, оставивших свои заметки о путешествии, выделяются писатели и
поэты, выезжавшие к своим друзьям, коллегам или просто в поисках творческого
вдохновения. Прогрессивно мыслящим людям было интересно государственное
устройство Англии, политический строй, общественная жизнь, настроение масс. Были
и такие, кому хотелось не столько узнать что-то, сколько «блеснуть и удивить».

Туристов становилось все больше и больше. Появилась возможность создать портрет
русского путешественника второй половины XIX в. Ливенский писал о нем так: «Мы,
русские, первые туристы после англичан, почти во всем составляем с ними
противоположность, за исключением наших лакеев, которые, из патриотизма, ничему
не удивляются за границей. Мы удивляемся всему, считая себя какими-то
провинциалами в Европе»²⁶. Ливенский замечал, что русские отличаются
энциклопедичностью знаний. Поэтому «за границей мы слывем за людей несколько
тщеславных, которые любят щеголять и своими знаниями, и либерализмом, и
богатством… Мы тороваты вообще — такова уж наша славянская натура». Но
существует и мнение иностранцев. Они утверждают, что «когда мы платим счет,
покупаем, играем в рулетку, в нас сидят два человека: один — благоразумный и
расчетливый, другой — каждая копейка ребром! Все зависит от того, смотрят на нас
или не смотрят»²⁷.

Ливенский обратил внимание и на цели поездок наших путешественников: «за тем же
самым, зачем жители губерний ездят в Москву или Петербург, когда у них нет дел.
Это-то большинство странствующих русских и составляет отдел туристов…»²⁸ Автор,
таким образом, дал характеристику лишь малой части соотечественников, выезжавших
за рубеж. Да, большинство ехало «мир посмотреть и себя
показать», это были выходцы из дворянского сословия, и целью их поездки был
отдых и развлечения. Но были молодые люди из этого же сословия, приезжающие в
Англию учиться. Многие русские писатели навещали своих английских друзей. На
всемирные выставки приезжали предприниматели и помещики-рационализаторы, которым
было небезразлично развитие сельского хозяйства, промышленности в России.
Кошелев в своих «Записках» отмечал: «Посещал я выставку почти ежедневно; но
особенно интересовали меня испытания различных сельскохозяйственных машин… Эта
вторая Всемирная выставка была еще лучше, богаче и разумнее устроена, чем
первая»²⁹. В Англию ездили даже лечиться. Об этом свидетельствуют дневниковые
записи великого князя Константина Николаевича, проходившего с семьей курс
лечения водами в Лондоне. («15 сентября 1861. В первый раз ездили купаться в Cowes. Было только 12° в воде, но, несмотря на то, очень приятно, и жинка была
очень довольна». «26 сентября 1861. Опять прелестная погода и чудесное
купание…»³⁰)

Цели и интересы в путешествии были разные. Одинаковыми были, пожалуй, те услуги
и условия, которые могла предоставить в то время индустрия туризма Англии. С
этим имел дело каждый посетитель страны вне зависимости от рода занятий и своих
планов пребывания в стране.

Первое, с чем сталкиваются все туристы по прибытии в страну, -средства
размещения. Англия во второй половине XIX в. располагала следующими вариантами
расселения туристов: гостиницы и меблированные комнаты. Гостиницы делились на VI
классов. Гостиницы I класса были чрезвычайно дороги, они обслуживали
представителей высшего общества и располагались в Вестэнде. Гостиницы II класса
были многочисленны, цены во всех были равны. К III классу принадлежали гостиницы
со средними ценами, «удобные для путешествия без дам»³¹. IV класс составляли
гостиницы, по своему уровню приравненные к трактирам. Они были распространены по
всему городу в большом количестве. Гостиницы, принадлежащие иностранцам (в
основном немцам и французам), выделялись в V класс. И VI класс составляли
Бординг-хаузес (Boarding-houses). Это меблированные гостиницы, где «абонируются
на завтрак, обед и ужин или только на завтрак и ужин»³². Почти во всех этих
заведениях можно было снять одну спальню, днем же находиться в общих помещениях. Бординг-хаузес не имели вывесок,
поэтому необходимо было получить адрес такой гостиницы от одного из своих
приятелей, ранее там останавливающегося.

Конечно, далеко не все приезжавшие имели такие адреса. Большинству приходилось
останавливаться в гостиницах. В путеводителе Майского встречается описание
типичной гостиницы среднего класса: «Прежде всего надобно заметить, что,
исключая гостиницы I класса Вестэнда, гостиницы не дороже, но с гораздо меньшими
удобствами, чем на материке. Путешественник, если он один, нанимает только
спальню, которая не дорога, и довольствуется днем общей залой для обеда,
завтрака, ужина. Но в сопровождении дам и детей необходимо нанять еще комнату,
под названием ситтинг рум (Sitting-room) для обеда, в противном случае решительно
нарушается местный обычай»³³.

Путешественники не так спокойно воспринимали эти «местные обычаи». Почти всех
поражало спартанское убранство комнат. М. Л. Михайлов отмечает, что английские
гостиницы не похожи на французские или немецкие. В комнатах нет тех удобств, к
которым приучили континентальные отели. Предполагается, что в гостинице человек
останавливается 2 — 3 дня, зачем же ему иные удобства кроме постели?
Подтверждение этому можно найти в очерках А. Забелина в описании образчика
английской гостиницы Dover Castle Hotel — «комната на 3-м этаже, очень чистая,
вид на море очаровательный, но в ней стоит только огромная кровать, туалет и
один стул»³⁴.

В английской гостинице курить в номерах не разрешали. Для этого были специальные
комнаты. Но, если с этим русские путешественники мирились, то правило есть в
специально отведенной для этого гостиной вызывало бурю эмоций. «Мне хочется
закусить и напиться кофе, говорят: пожалуйте в другую комнату во 2-м этаже. Это
— bedroom — спальня, а там — sitting room — гостиная…»³⁵ Также в номере не
разрешалось принимать гостей и работать. У Михайлова читаем: «По континентальной
привычке, вы, пожалуй, захотите и завтракать у себя в номере, и гостя тут
принять. Гость придет к вам только разве…такой же, как вы foreigner
(иностранец)»³⁶.

Михайлов дает описание общей залы в гостинице, которая вызывала столько
негодования: «Общая зала никогда не бывает пуста, тем более утром… за длинным
столом посредине комнаты потребляются черный чай, холодный ростбиф, клейкие
пудинги, пироги с телятиной… Тут же у камина один из постояльцев беседует с
ранним гостем»³⁷.

Не все нравы и обычаи английских гостиниц заставляли негодовать своих
постояльцев. Были и более положительные эмоции. Удивлял тот факт, что в
гостинице не спрашивают ни паспортов, ни визитных карточек, ни чего, что бы
удостоверяло личность постояльца. Но больше всего туристов удивляло отсутствие
ключей и замков на дверях. И, если Михайлову повезло — «в мошенническом
беспаспортном Лондоне у меня не пропало ни одного медного пени», то другим такое
английское новшество не пошло на пользу. Вот чем закончилось пребывание в
Дуврской гостинице (образчике английской гостиницы) Забелина: «Лакеи завитые и в
таких фраках, что уж я приготовился быть ограбленным. Ожидания мои не замедлили
сбываться»³⁸. О мошенниках Англии ходили слухи, все прибывающие были наслышаны о
грабежах. Но Забелин еще раз дает совет тем, кто в будущем приедет в Англию: «
путешественнику нужно иметь адреса гостиниц от людей, заслуживающих доверие.
Нигде нет в гостиницах такого грабежа, как в Англии»³⁹.

Кроме непривычного распорядка, прославленного на всю Европу мошенничества
лондонские гостиницы имели еще один важный «недостаток» — высокие цены. У того
же Забелина встречаем: «Лондонские гостиницы за те же удобства, что вам дают,
берут бешеную цену. …В такой гостинице за один день заплатишь столько, сколько в
меблированной комнате в год»⁴⁰.

Меблированные комнаты составляли альтернативу гостиницам. Они были настолько
популярны, что данные о них встречаются и в путеводителе: «Можно нанять целый
дом или небольшие квартиры, состоящие из залы и одной спальни или даже только
одной спальни. Прислуга дома является по каждому звонку жильца; вся домашняя
утварь в его распоряжении, и кухарка дома готовит кушанье»⁴¹.

Все путешественники отмечали преимущества такого вида размещения. Привлекала не
только цена, но и «чувство дома», которое создавалось домашней обстановкой,
едой. Занятие maison meble (меблированной комнаты) не было показателем
стесненного в средствах человека. Наоборот, это лишь доказывало, что человек
много ездит, постоянно бывает в Англии, то есть это было преимущество опытного
туриста. В таких maison meble часто останавливался русский критик и искусствовед
В. П. Боткин. «Отели англичан, где без английского языка путешественник
решительно пропадает, превосходны, но дороги, а отели, содержимые иностранцами…,
где прислуга говорит по-французски,
грязны и дурны. Для людей, желающих провести в Лондоне несколько месяцев…
лучше всего поместится в английском семействе. Там за весьма небольшую плату они
будут иметь квартиру и стол».

Пребывание в maison meble было огорчено также воровством, и если о воровстве в
гостинице не говорили официально, то о воровстве в частных квартирах
предупреждалось даже в путеводителе. «Лучше покупать самому и хранить под замком
масло, чай, сахар и пр. Эти предметы при худом сбережении исчезают, как
англичане остроумно говорят сами собой (self consumption), или, чтоб сказать
проще — хозяева и прислуга иногда смешивают свои припасы и припасы жильца»⁴². Но
дешевизна таких квартир привлекала больше путешественников, чем отпугивали цены
в гостиницах. Забелин подводил такой итог: «Цена по-здешнему очень дешевая, да и
по-нашему не дорогая. Можно ли у нас за 1 р. 20 к. иметь 2 комнаты в центре
города? Замечательно, что в Париже или в Лондоне можно жить несравненно удобней
и дешевле, чем в Москве и Петербурге: надобно только знать известные места для
квартир и обедов»⁴³.

Вторым важным моментом в путешествии был транспорт. В путеводителе Н. Майского
подробно описаны все имеющиеся на тот момент виды транспортных средств. Даны
сведения о пароходстве между материком и лондонской гаванью, о железной дороге и
пароходстве между прибрежными городами. Англия во второй половине XIX в. в
качестве транспортных средств предлагала кабриолеты, омнибусы,
пароходы-омнибусы.

Кабриолеты были 2-х видов: 2-колесные и 4-колесные, так называемые чекинг кочез
(Hacking coaches), которые больше известны как кебы (Cabs). Такие экипажи можно
было нанимать с оплатой в один конец или по часам. Возницы кабриолетов никогда
не были прочь «подзаработать» и спросить с туриста много больше положенного.
Если экипаж нанимался в один конец, то кучер сознательно преувеличивал
расстояние, а если оплачивались часы, то незадачливого туриста могли часами
возить вокруг одного-двух кварталов. Это было настолько распространенным
явлением, что предупреждение о такого рода обмане помещено в путеводителе:
«Большая часть кучеров почитают долгом своим обмануть иностранца, которого они
узнают при первом взгляде и после нескольких слов»⁴⁴. В помощь туристам в
магазинах Лондона продавались журналы, сравнительные таблицы расстояний и планы
города. Поэтому в путеводителе дан совет: «Лучше вперед условиться с кучером о
расстоянии»⁴⁵.

Как бы ни ново звучали слова «чекинг кочез», «кэбз», все-таки это были повозки,
запряженные лошадьми, то есть то, что было и в России. Совсем по-другому
обстояло дело с достижением технического прогресса — омнибусами. Это был первый
вид общественного транспорта, который, хоть и удивлял всех туристов, постепенно
завоевывал популярность. Маршруты были удобны для передвижения туристов, а цены
невысоки, к тому же исчезал риск быть обманутым лишними часами или лишними
метрами. Путеводитель дает следующую справку: «На всех лондонских станциях
железных дорог находятся омнибусы. Линии омнибусов так хорошо устроены… что
каждая часть этого огромного города соединена с другими частями одним или двумя
омнибусами. Цены за проезд соизмеряются с проезжающим расстоянием. Цены местам
означены внутри каждого омнибуса, а станции снаружи»⁴⁶. Из текста путеводителя
можно выделить самые популярные маршруты: в Сити, в Вестэнд, на южный берег
Темзы.

Михайлов в своих заметках уделял большое внимание омнибусам. Его записи
опубликованы были в «Современнике» в 1859 г., где автор подробно описывает все
детали еще мало известного транспорта. У Островского в дневнике 1862 г. омнибус
упомянут как удобное средство передвижения, уже не вызывающее столько эмоций
само по себе. Островского удивили быстрота и оперативность, с которой все было
сделано: «В омнибусах перетащили нас на станцию, чуть взглянули на чемоданы и
посадили в вагоны. Как легко! Как все просто!»⁴⁷

Описание омнибуса позаимствуем у Михайлова: «Это продолговатый, четырехугольный
ящик, выкрашенный под лак зеленой, белой и желтой краской, с окнами по обеим
сторонам, с каретной дверью сзади, с узкой дощечкой около нее, на которой
трясется кондуктор…И вся эта громада с двумя десятками путников при первом крике
кондуктора: all right!! уносится довольно быстро парою лошадей»⁴⁸.

Еще об одном средстве передвижения — пароходах-омнибусах — не упомянул ни один
из путешественников, хотя в путеводителе этот вид транспорта описан подробно:
«Темза имеет также свои омнибусы, поднимающиеся и спускающиеся по оной и
пересекающие ее безостановочно…Этого рода поездки удобны и чрезвычайно дешевы.
Между городом и Вестминстером устроены 3 линии по 0,5, 1, 2 пенса.

Линии по 2 пенса заслуживают преимущество потому, что эти пароходы
останавливаются у всех мостов и промежуточных станций»⁴⁹.

У Островского в дневнике от 22 апреля встречается краткая запись: «Утром по
Темзе на выставку…»⁵⁰

Скорее всего пароходы, столь привычные для России, не вызывали таких
впечатлений, которые были бы зафиксированы в дневниках или письмах.

Предприятия питания в Англии во второй половине XIX в. были представлены
ресторанами, кофейнями, трактирами (тавернами). Также приезжие столовались у
хозяев меблированных комнат, где останавливались на время пребывания в стране.

Самые лучшие рестораны, или как они еще значились в путеводителе, Дайнинг-румз
(Dining rooms), располагались в Сити и Вестэнде. Обслуживали в них «по карте» —
а’ля карт. Вот какую характеристику английской кухне дает путеводитель:
«Английская кухня, сохранившая еще несколько грубый характер прошлых веков, не
будет по вкусу каждому». «Цены не очень высоки, — продолжаем читать в
путеводителе, -соображая их с огромными порциями»⁵¹. Упоминание о ресторане
встречается только у Фирсова в его воспоминаниях о пребывании в Англии
известного русского писателя Д. В. Григоровича, и то большее место отведено
встрече с японскими туристами, чем описанию самого заведения.

Кофейни в Англии имели существенное отличие от кофеен «на материке». Очень часто
в них сдавались внаем спальни. В путеводителе даже дан совет: «Путешественнику,
наблюдающему экономию, самое лучшее нанять комнату в кафе-ресторане»⁵². За
несколько лет до того, как вышел этот путеводитель, был опубликован очерк
Боткина о его поездке в Англию, и в нем автор говорил о том, что кофеен почти не
было, а может, они были неизвестны туристам или было неприятно обедать в них.
«Так как здесь вовсе нет обычая завтракать в кофейнях, как в Париже, да и кофеен
здесь почти нет, то завтрак приготовляют обычно дома»⁵³.

Трактиры пользовались большой популярностью. Их описания встречаются в переписке
двух известных литераторов того времени А. Н. Островского и И. Ф. Горбунова.
«Виски, устрицы, омары, чай, бифштекс, пиколи, пиво имбирное. Таверны — без
салфеток. Хозяйки наши»⁵⁴. Если Островский был так лаконичен, то путеводитель
дает более
развернутое описание. «Каждое из этих заведений занимает целый дом, большая
часть которых походит на дворцы, от чего и произошло название Джин-пелесез (Gin
palaces)»⁵⁵. Составитель путеводителя счел нужным не только описать порядки в
этих заведениях, но и попытался объяснить их происхождение: «…Надобно
заметить, что так как англичане довольно неразговорчивы, что составляет отличную
черту характера английского народа, то путешественник не встретит такого
оживления и болтовни, как в большей части столиц на материке. Отвращение
англичан к равенству и сильная потребность разделяться на классы имеют влияние
даже на устройство трактиров. Во всех этих заведениях есть две, иногда три
отдельные комнаты для того, чтобы различные классы общества … могли быть
совершенно нестесненными. Теп-рум (Tap-room) — для рабочих, Парлор (Parlor) —
для обычных посетителей, принадлежащих высшему классу общества, Коффе-рум
(Coffe-room) — для посетителей с дамой»⁵⁶.

Забелин в своих «Очерках» писал: «…я располагал все время моего пребывания…
бродить и ездить по городу и, следовательно, есть и пить там, где придет
случай»⁵⁷.

Судя по тому, что путешественники либо не оставляли записей вообще о том, где
они питались, либо упоминали об этом вскользь, большинство туристов делали, как
Забелин, то есть питались там, где «придет случай». Однако можно проследить даже
на этом небольшом количестве туристов, как изменялись предприятия питания и
отношения к ним. Путешествующий в 1861 г. Боткин говорил о завтраках в семье,
где снимал квартиру, Островский и Горбунов питались в трактирах, их записи
датировались 1862 г. В 1867 г. вышел Путеводитель, где подробно описывались
предприятия общественного питания, давались подробные объяснения их устройства,
порядка в них.

Итак, с развитием туризма вообще, и поездок в Англию в частности, которые уже не
считались экзотическими, туристы становятся более независимы от хозяев
нанимаемых квартир. Появляется спрос на предприятия общественного питания.

Путевые заметки позволяют увидеть русское общество второй половины XIX в., его
интересы, вкусы, предпочтения. Эти сочинения -свидетельства шкалы ценностей,
сложившиеся к тому времени. В первую очередь привлекала богатая культура Англии
и ее успешный, что не маловажно, опыт развития промышленности и сельского
хозяйства. Второстепенное место занимали развлечения, им в заметках отводится
совсем немного места.

Для современного туриста отдых и жажда развлечений — основная цель всех
путешествий. Путешественники же во второй половине XIX в. задачу посещения
другой страны понимали иначе. В первую очередь, это было знакомство с
архитектурным наследием, посещение театров, музеев. Упоминаний о том, что мы
сейчас называем «индустрия развлечений» сохранилось очень мало. Тем более ценны
сведения о парках, скверах, английских клубах, трактирах.

В путеводителе говорится: «Пребывание в таком огромном городе, как Лондон, было
бы невыносимо, если бы в нем не было красивых парков»⁵⁸.

Иностранные туристы могли посетить во второй половине XIX в. — в центре города —
Сент-Джейм-парк, имеющий протяженность от Хорзегардз (Horseguards) до
Букингемского дворца; Грин-парк — «луг, постепенно возвышающийся к северу»⁵⁹; и
самый знаменитый Лондонский парк -Гайд-парк. В отличие от двух предыдущих туда
пропускались и экипажи, и всадники. Кензингтонский сад, Риджент-парк и два новых
для того времени парка — Виктория-парк и Беттерси-парк (Batter sea), о которых в
путеводителе сказано, что они «еще так мало обросли, что не стоит труда посещать
их»⁶⁰.

Подтверждение тому, что парки не рассматривались как объекты культурных
достопримечательностей, встречается у Забелина. Описывая, по всей видимости,
Сент-Джейм-парк, он даже не указывает его названия, а просто говорит: «в одном
из которых целые озера воды (близ Букингемского дворца), взад и вперед снуют
лодки катающихся детей и взрослых мужчин и женщин»⁶¹. Тут же встречаем еще одно
подтверждение тому, что подобные вещи не считались принадлежащими только
английской культуре, то есть тем, на что ехали посмотреть русские
путешественники: «Какой бы зоологический парк можно было бы устроить в наших
Сокольниках!»⁶²

Местом отдыха были английские клубы, хотя они играли гораздо большую роль в
жизни англичан. В путеводителе они характеризуются так: «Клубы представляют
собою… национальные учреждения англичан и составная особенность их общественной
и политической жизни»⁶³. По сведениям того же путеводителя, большинство клубов
находилось в Пэлл-Мэлле (Pall-Mall), на Сент-Джеймс стрит, Сент-Джеймс сквер
— «настоящие дворцы как по наружной, так и по внутренней отделке»⁶⁴. О
красоте зданий клубов, что подтверждает их значимость в жизни общества,
встречаем и у Забелина. «От Сент-Джеймс вверх к Риджентс-стрит идет улица
клубов, в которой находятся лучшие клубы в городе… Эти клубы новейшей
архитектуры, составляющие красивейшие здания в Лондоне»⁶⁵.

Для данного исследования интересны сведения о том, как видели и как оценивали
русские путешественники, известные по всей Европе, английские клубы. В
путеводителе они характеризуются не только как собрания, но и «резиденция, где
члены живут каждый для себя отдельно»⁶⁶.

Забелин оставил другое описание клуба: «…Главное время препровождения состоит в
чтении газет и книг. Членом английского клуба мог стать всякий, кто заплатит
вступительный взнос. Кроме элитных клубов для членов высшего общества в Лондоне
было большое количество клубов для более низких классов, таких, как
Виттингтон-клуб (Wittington-Club), прозванный также клубом для бедных дворян,
Геррекс-клуб (Garricks Club) в Ковент-Гардане, клуб Актеров и т. д.

Если об английских клубах было известно всей Европе, то о трактирах (тавернах)
как местах отдыха и части английской культуры во второй половине XIX в. только
начинали узнавать. Такой вывод можно сделать из того, что ни один из
путешественников не упомянул в этом качестве трактир, зато в путеводителе
подробно описывается, какие есть трактиры, что можно найти в каждом из них. А
сначала дается совет: «Путешественник, желающий узнать страну, необходимо должен
посещать такого рода заведения»⁶⁷.

Во многих трактирах посетитель мог услышать народные концерты. «…дам можно
водить только в Кентербюри-холл» (Canterbury-Hall) … там поют более или менее
неправильно национальные гимны.

В Лондоне также были трактиры «более достойные образованного человека». Это
трактиры, где можно было присутствовать при обсуждении вопросов современной
политики: Бельведер-Таверн (Belvedere-Tavern), Дискушион-холл (Discussion-hall),
Когерс-холл (Cogers-hall). В этих беседах мог принимать участие каждый. «Эти
прения — настоящий термометр политической жизни народа, и должны иметь
величайший интерес для путешественников, потому что на материке нельзя видеть
ничего подобного…»⁶⁸, — читаем в путеводителе. Также существовали трактиры,
где обсуждались новости литературы и науки.

Конечно, в Англии, и в Лондоне в том числе, имелись и пикантные развлечения,
которые и для современного человека составляют тоже понятие, но путешественники
не оставляли не то чтобы их описания, даже не упоминали их: либо они входили в
образ жизни светского человека, либо это составляло слишком «обыденную сторону
жизни», о которой не принято было писать. Любопытную зарисовку встречаем у Ф. М.
Достоевского: «Помню, раз я зашел в одно «Casino». Там гремела музыка, шли танцы,
толпилась бездна народу. Убранство было великолепное. Но мрачный характер не
оставляет англичан и среди веселья: они и танцуют серьезно, даже угрюмо, чуть не
выделывая па и как будто по обязанности»⁶⁹. Достоевского интересует прежде всего
человек, и здесь он
обращает внимание на чуждую русским манеру веселиться. Более ясно это видно из
описания квартала Гай Маркет. «Кто бывал в Лондоне, тот, наверно, хоть раз
сходил ночью в Гай Маркет. Это квартал, в котором по ночам тысячами толпятся
публичные женщины. Улицы освещены пучками газа, о котором у нас не имеют
понятия. Великолепные кофейни, разубранные зеркалами и золотом, на каждом шагу.
Тут и сборища, тут и приюты… Тут и старухи, тут и красавицы, перед которыми
останавливаешься в изумлении. Все это с трудом толпится на улицах, тесно,
густо… Все это жаждет добычи и бросается с бесстыдным цинизмом на первого
встречного. Тут и блестящие дорогие одежды, и почти лохмотья, резкое различие
лет, все вместе… И какая иногда красота! Лица точно из кипсеков (keepsake —
альбом с иллюстрациями)»⁷⁰. В этих описаниях можно выделить два момента:
свойственное Достоевскому внимание к личности, к той божьей искре, которая есть
в каждом, как бы низко человек ни пал; и второе, более интересное для этой
работы -описание богатства, тесно связанное с образом Англии (вспомним у
Ерофеева «митрополия злата»).

Итак, во второй половине XIX в. Лондон мог предложить различного рода
развлечения: от верховой езды по парку до обсуждения политических вопросов в
таверне.

Знакомясь с другой страной, русские путешественники интересовались не только
культурой. Их внимание привлекали объекты, которые трудно назвать
достопримечательностями в том смысле слова, как его употребляют в наше время.
Это суды и судопроизводство, больницы и аптеки. В путеводителе, в главе,
описывающей достопримечательности Лондона, отведено место Зоологическому саду,
докам, таможне, бирже, казначейству, рынку для съестных припасов и даже
кладбищам, из которых Кенселгрин (Kensallgreen), Хайгет (Highgate) и Норвуд
(Norwood) «представляют красивые виды».

Конечно, путешественники второй половины XIX в. также отводили отдыху большое
время, но на первом месте стояло получение знаний. Поэтому их привлекали не
только культурные ценности, но и учебные заведения, госпитали, политические
общества. Знакомство с подобными заведениями, личное участие в политических
прениях было неотъемлемой частью путешествия.

Самым главным моментом в заграничной поездке был осмотр достопримечательностей,
ради которых и делалось столь далекое путешествие, терпелись мошенничества
кучеров и успешно избегалась дороговизна гостиниц. Оценка художественной
культуры варьируется в зависимости от рода деятельности человека, социального
статуса, своих
представлений об искусстве вообще и английском искусстве в частности и, пожалуй,
самое главное, готовности и желания принять эту культуру.

Выделим лишь несколько самых популярных из его памятников культуры:
Вестминстерское аббатство, собор св. Павла, Трафальгарскую площадь и Хрустальный
(или в некоторых транскрипциях Кристальный) дворец.

В путеводителе мы находим следующее описание Вестминстерского аббатства:
аббатство или собор св. Петра «внутри церкви поражает зрителя массою, легкостью,
соразмерностью и роскошью архитектурного стиля»⁷¹.

Михайлов находит само здание Вестминстерского аббатства одним из «прекраснейших
произведений готического зодчества, полного гармонии и оригинальности»⁷²

У Забелина об аббатстве находим следующие строки: «…Далее перед нами мелькали
какие-то шпили и башни очень оригинальной архитектуры. Я невольно спросил, что
это за здания? Парламент и Вестминстерское аббатство, был ответ».

Собор Св. Павла в путеводителе имеет скупую характеристику. «С купола
представляется отличный вид на Лондон и его окрестности»⁷³.

На Михайлова собор произвел более глубокое впечатление. «Как, приехав в Париж,
прежде всего взбираются на Мо1ге-Бате, в Москве — на Ивана Великого, чтобы иметь
понятия об общем впечатлении города, так здесь роль Notre-Dame и Ивана Великого
играет Св. Павел. Лондонский собор — здание грандиозное, прекрасное, даже
независимо от его громадных размеров..»⁷⁴

Трафальгарская площадь в путеводителе дается респектабельно и даже с некоторым
пафосом. «Площадь близ Черинг Кросса (Charing Cross) с Трафальгар-Сквером
(Trafalgar Square) — есть центр Вестэнда и театра истории Англии,
доказательством чего служат публичные здания и соседние памятники. Площадь перед
Вестминстерхоллом (Westminsterhall) и здание Парламента, на другом конце Вайтхолл
(Whitehall) -сосредоточивают острый исторический интерес. Трафальгарская площадь
имеет вид небольшого треугольного места, находящегося между банком, биржей и
меншион-хаусем (Mansion house), ее смело можно называть центром торговых оборотов
мира и вместе с тем «движения Лондона»⁷⁵.

В числе мест, посещенных Михайловым, была и Трафальгарская площадь, «красивейшая
из всех лондонских площадей, как думают англичане». По его мнению, площадей в
Лондоне «вообще мало», все они
очень тесны и застроены некрасивыми зданиями, поэтому Трафальгарская площадь
выгодно смотрится на их фоне. Но сравнительно с Парижской площадью Согласия или
Петербургской Исаакиевской площадью — Trafalgar Square «весьма жалка в
художественном отношении».

Последняя из признанных туристами достопримечательностей -Хрустальный дворец,
павильон, где проходили всемирные выставки 1851 и 1862 гг. Русских туристов это
заведение завораживало. Островский в своем дневнике пишет: «…громада дворца
превосходит все ожидания. В средней галерее 2-го этажа орган и кругом помещения
для оркестра на 5000 человек… Посередине широкий и длинный пруд для водяных
растений… Отделение Римское, модель Пантеона, римский форум, модель храма
Нептуна. Египетское отделение: обелиски, ряд колонн. Стеклянное отделение.
Мануфактурное отделение… Хрустальный фонтан и прочие великолепия»⁷⁶.

Забелин описывает свою поездку так: «Подъезжая ближе, мы разглядели громаду
хрусталя, играющего солнечными лучами «сказочный чертог промышленности», «лучше
него уже в целом мире видеть нельзя»⁷⁷

У Достоевского находим не столько описание внешнего вида дворца, сколько тех
чувств и мыслей, которое этот вид рождает: «Да, выставка поразительна. Вы
чувствуете страшную силу, которая соединила тут всех этих бесчисленных людей,
пришедших со всего мира, в едино стадо;…вы чувствуете, что тут что-то уже
достигнуто, что тут победа, торжество. Вы даже как будто начинаете бояться
чего-то, как бы ни были независимы, но вам отчего-то становится страшно. Уж не
это ли, в самом деле, достигнутый идеал? — думаете вы, — не конец ли тут?… Это
какая-то библейская картина, что-то о Вавилоне, какое-то пророчество из
Апокалипсиса, воочию свершающееся»⁷⁸.

Конечно, этими памятниками культуры не ограничивался осмотр Лондона. Каждый
составлял для себя личную экскурсионную программу. Например, у Пыпина «живейшую
любознательность возбуждали художественные и научные учреждения и собрания, и
исторические памятники: хотелось осмотреть, сколько возможно, громаду самого
города и главных знаменитых окрестностей, затем Национальную галерею, Британский
музей…отчасти театр, где нам хотелось увидеть исполнение Шекспира»⁷⁹. Кроме
того, Пыпину удалось побывать «на публичном чтении из произведений Диккенса,
эпизоды из которых читал сам
Диккенс»⁸⁰. Такая программа знакомства с Лондоном говорит о высоких
научно-культурных запросах путешественника.

Полученные знания и осадок эмоций от рассказов других — все это определяло угол
восприятия чужой культуры.

Говоря об интересе к культурному наследию Англии, следует отметить, что все
авторы выделяют своим вниманием самые значимые памятники английской архитектуры,
обосновывают свои симпатии и антипатии. В их оценках виден зрелый архитектурный
вкус, воспитанный богатством русской архитектуры и многочисленными путешествиями
по Европе.

И все-таки, по завету Петра I, за границу ехали, прежде всего, за знаниями и
опытом для себя и своей страны. В заграничных поездках люди могли не только
приобщиться к чужой культуре, но и со стороны взглянуть на свое Отечество,
объективно сравнить уровень жизни, научиться уважать и ценить человеческое
достоинство.

Литература

1. Китаев В. А. От фронды к охранительству. М., 1972.
2. Гуменский В. М. Открытие мира или путешественники и странники. М., 1987.
3. Проблемы британской истории. М., 1982; Россия и Европа в XIX–XX вв. Проблема
взаимовосприятия народов, социумов, культур. М., 1996; Россия и Британия. М.,
2000.
4. Ерофеев Н. А. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских. М., 1982.
5. Давидсон А. Б. В поисках Туманного Альбиона и Туманного Петербурга // Россия и
Британия. М., 2000. Вып. 2. С. 19.
6. Напр.: Зашихин А.Н. Глядя из Лондона. Россия в общественной мысли Британии
второй половины XIX – начало XX в.: Очерки. Архангельск, 1994.
7. Оболенская С. В. Германия и немцы глазами русских. М., 2000.
8. Майский Н. Путеводитель за границей. СПб., 1867; Западная Европа. Спутник
туриста / Под ред. А. И. Филиппова. М., 1905.
9. Ерофеев Н. А. Указ. соч. С. 38–39.
10. 1857–1861: Переписка Императора Александра II с Великим Князем Константином
Николаевичем // Дневник Великого Князя Константина Николаевича. М., 1994.
11. Кошелев А. И. Записки // Русское общество 40–50-х гг. XIX в. М., 1991. Ч. 1.
12. Пыпин А. И. Мои заметки. Саратов, 1996.
13. Крапоткин П. А. Записки революционера. М., 1988.
14. Забелин А. Очерки заграничной жизни. М., 1861.
15. Михайлов М. Л. Лондонские заметки // Современник. 1859. № 6–9.
16. Достоевский Ф. М. Зимние заметки о летних впечатлениях // Искания и
размышления. М., 1983.
17. Гончаров И. А. Фрегат «Паллада» // Собр. соч.: в 6 т. М., 1959.
18. Боткин В. П. Две недели в Лондоне // Русский вестник. 1860. № 1.
19. Он же. Письма об Испании. Л., 1976.
20. Островский А. Н. Дневник заграничной поездки // Полн. собр. соч.: В 12 т. М.,
1980. Т. 12.
21. Он же. Письма // Там же.
22. Колбасин Е. Из воспоминаний об И. С. Тургеневе. М., 1988.
23. Фирсов Н. Н. Дм. Вас. Григорович в Лондоне // Вестник знания. 1904. № 4.
24. Ливенский Н .Туристы вообще и особенно русские // От. записки. 1859. № 3–4.
С. 1.
25. Там же.
26. Ливенский Н. Указ. соч. С. 9.
27. Там же. С. 10.
28. Там же. С. 6.
29. Кошелев А.И. Записки. С.126.
30. 1857–1861: Переписка Императора Александра II с Великим Князем Константином
Николаевичем. С. 340–341.
31. Майский Н. Путеводитель за границей. СПб., 1867. С. 381.
32. Там же.
33. Майский Н. Путеводитель за границей… С. 380.
34. Забелин А. Очерки заграничной жизни. М., 1861. С. 305.
35. Там же. С. 305.
36. Михайлов М. Л. Указ. соч. С.4.
37. Там же.
38. Забелин А. Указ. соч. С. 306.
39. Там же. С. 305.
40. Там же.
41. Там же .
42. Майский Н. Указ. соч. С. 382.
43. Забелин А. Указ. соч. С. 321.
44. Майский Н. Указ. соч. С. 379.
45. Там же.
46. Майский Н. Указ. соч. С. 379.
47. Островский А. Н. Указ. соч. С.516.
48. Михайлов М. Л. Указ. соч. С.13.
49. Майский Н. Указ. соч. С. 380.
50. Островский А. Н. Указ. соч. С. 518.
51. Майский Н. Указ. соч. С. 383.
52. Там же.
53. Боткин В. П. Указ. соч. С. 298.
54. Островский А. Н. Указ. соч. С. 518.
55. Майский Н. Указ. соч. С. 384.
56. Майский Н. Указ. соч. С. 384.
57. Забелин А. Указ. соч. С. 316.
58. Майский Н. Указ. соч. С. 392.
59. Майский Н. Указ. соч. С. 392.
60. Там же.
61. Забелин А. Указ. соч. С. 335.
62. Там же. С. 336
63. Майский Н. Указ. соч. С. 384.
64. Там же.
65. Забелин А. Указ. соч. С. 347.
66. Майский Н. Указ. соч. С. 384.
67. Майский Н. Указ. соч. С. 384.
68. Там же. С. 386.
69. Достоевский Ф. М. Указ. соч. С. 177.
70. Достоевский Ф. М. Указ. соч. С. 177.
71. Майский Н. Указ. соч. С. 397. 72Там же. С. 397. 73Там же.
74. Михайлов М. Л. Указ. соч. С. 227.
75. Майский Н. Указ. соч. С. 390.
76. Островский А. Н. Указ. соч. С. 518.
77. Забелин А. Указ. соч. С. 369.
78. Достоевский Ф. М. Указ. соч. С. 174.
79. Пыпин А. Н. Указ. соч. С. 167.
80. Там же.