Игорь Белянский (1950 — 2006) окончил Крымский мединститут и несколько лет трудился в сельской больнице. Вернувшись в Симферополь, он стал посещать археологическое общество Аскольда Щепинского, и занялся, по рекомендации профессора, топонимикой Крыма. В музей, где собирались краеведы, Игорь Леонидович приносил макеты геологических и археологических находок, слайды, карты с размещением курганов, списки новейших и обновлённых названий. Под руководством Аскольда Александровича он узнал о весьма замечательных объектах, которые не афишируют, чтобы оберегать сокровища от «черных археологов». В годы перестройки Белянский пробовал зарабатывать неквалифицированным трудом, но доконали печально известные задержки с зарплатами. В утешение, а может быть в символ протеста, Игорь уходил от этого всемирного развала на природу. Новейшее увлечение вытеснило все остальные, и обратило потомственного симферопольца в данного лесного жителя.
Чтобы порыться в книжных новинках, он приходил к знакомым. Друзья стремились хорошенько накормить вечного странника, и только потом начинали его слушать. Он отлично понимал музыку, роспись, литературу, увлекался фотографией, знал несколько языков. Но всего замечательнее были его бесконечные рассказы о крымских чудесах, которые видел сам. Повстречав знакомого гида с группой, Белянский мог отклониться от своего маршрута и проводить отдыхающих. Это было нечаянным праздником для любознательных, только ходить приходилось весьма быстро, а детям — просто бегом. В одном походе он разворачивал темы нескольких полноценных поездок, на коротком привале рисуя подробную карту маршрута с обозначением всех скал, оврагов, озер, тропинок. И, что было особо важно летом, — всех источников.
Когда в Крым стали возвращаться татары, Игорь знакомился с ними. В тетради он записывал имена тех, кто давал эти сведения; таковых «осведомителей» набралось две с половиной тысячи! Выходя на окрестность, Игорь долго приглядывался к ней, чтобы понять, откуда появился топоним и как он верно должен быть записан. Путаница в наших картах и справочниках началась с XIX века, когда русские топографы тоже расспрашивали здешних татар, в массе своей ещё необразованных, на слух воспринимали чужую речь и, случалось, записывали незнакомые слова в искаженном виде. Даже у Кеппена, на которого часто ссылаются современные краеведы, есть подобные погрешности. Игорь был «в теме», и легко исправлял ошибки. Аксакалы тоже были ему рады, так как он умел обратиться к ним на их родном языке, — ведь это вернейший способ проявить почитание! Они подробно отвечали на его вопросы, часто снабжали продуктами в дорогу и звали заходить в любое время.
Однажды он привел группу любопытных отдыхающих на оконечность мыса, в свой излюбленный грот под названием Саат Кая — Скала времени. По размещению тени в этом культовом гроте здешние жители узнавали время суток. И мы взялись сверять свои часы на руках и на мобильниках, — с этими небесными часами. Глядя на создаваемую тень, мы задумались о вечных часах, что отсчитывают и наше время, его скорые секунды. Увы, ни ускорить нам этих стрелок, ни замедлить…
В Восточном Крыму Белянский впервые подробно описал маршрут на мыс Меганом. На его карте возникли названия: мыс Таш-Басты — «Чабана привалило», Мердвен-Лер — Окаменелые лестницы. Он нашел и обозначил название высшей точки Меганома Урманы-Усту (Лесистый бугор). Ныне с его картой может ходить по Меганому всякий, даже приезжий. По ней легко найти окаменелые защитные стены и стародавние поселения и могильники. Несколько статей и книга топонимов, сочиненная в соавторстве — вот все печатные труды Игоря Белянского. Он был весьма незатейливым и никогда не стремился опубликовать свои находки.
В свои пятьдесят пять он бегал по горам как тридцатилетний — пусть же подобным и запомнится. Этот убежденный пешеход ненавидел автомобили с их ревом и выхлопом, всю жизнь избегал городской цивилизации, но сам очутился жертвой современной автомобильной войны. Осенним туманным вечером Игорь Белянский переходил через дорогу, и его сбила машина. Прожил он после этого только несколько суток.
Privetmore.com: отдых в Крыму.
